25 апреля 2014 в 15:52
Не кормить нахлебника
Андрей Владимирович, недавно правительством региона принята программа "Старшее поколение" на 2014-2018 годы. Расскажите, чего ждать нашим пенсионерам от ее реализации?
Андрей Злоказов: Нынешнюю программу мы построили по тому же принципу, что и предыдущую. Тогда мы проделали большую работу: провели в муниципалитетах публичные слушания, круглые столы, составили рейтинг проблем, которые беспокоят пенсионеров. Конечно, многие нуждаются в деньгах, поэтому интересуются в первую очередь увеличением социальных выплат и пособий, которые, кстати, в нашем регионе ежегодно индексируются. Но вместе с тем пожилые люди хотят быть вовлечены в культурную жизнь, заниматься спортом, обучаться новому, работать.
Как и прежде, "Старшее поколение" будут реализовывать семь министерств и ведомств, каждое - по своему направлению. Сохранится "Школа пожилого возраста", где людей очень многому бесплатно обучают, начиная с того, как вести себя в туристическом походе, и заканчивая тем, как отправить электронную почту. Будем вкладывать деньги в развитие здравоохранения. В программе заложена модернизация госпиталя ветеранов войн, а также финансирование зубопротезирования для участников боевых действий и центров соцобслуживания пожилых людей. Всего в течение пяти лет на эти и другие цели направят около 700 миллионов рублей.
Все это замечательно, но у государственной поддержки малообеспеченных граждан есть другая сторона, о которой, как правило, не принято говорить. Чем весомей помощь малоимущим, тем больше заметны иждивенческие настроения в их среде. Можно ли с этим как-то бороться, как вы считаете?
Андрей Злоказов: Вы подняли действительно актуальную проблему. Мы ее обсуждаем едва ли не на каждом совещании. Мне кажется, что на уровне государства в целом подход к поддержке незащищенных категорий россиян меняется, становится более продуманным. Так, в прошлом году в некоторых регионах с малообеспеченными стали заключать социальный контракт. В течение определенного срока людям, оказавшимся в трудной ситуации, выплачиваются подъемные, а они, в свою очередь, предпринимают все возможное, чтобы к концу действия договора обеспечивать себя самостоятельно. В феврале этого года закон о социальном контракте был принят и у нас в области. На материальную помощь могут претендовать те, чей доход ниже прожиточного минимума и кто живет одиноко, без помощников. Подсчитано, что этим критериям на Среднем Урале соответствуют около двух тысяч человек. Сейчас дорабатываем постановления правительства области, которые будут регламентировать порядок заключения социального контракта, устанавливать его сумму и сроки действия.
Но ведь далеко не всегда те, кто просит помощи у государства, одиноки. У многих есть дети, внуки, которые наверняка со временем получат в наследство квартиру старика. Но бабушкам и дедушкам почему-то проще идти к губернатору и президенту, чем к собственному великовозрастному сыну или внуку.
Андрей Злоказов: Я сталкиваюсь с подобными случаями в работе довольно часто. В разговоре с людьми пытаюсь сначала объяснить, что проблемы должны решаться в первую очередь внутри семьи. На мой взгляд, ответ очевиден, заложен самой природой: сначала родители воспитывают детей, помогают им, вкладывают в них, а потом дети берут на себя определенное бремя, возвращая назад моральные и материальные долги. Правда, бывают разные люди, семьи. Есть дети, которые забывают своих стариков. Некоторые матери и отцы сами бросают детей. И помощь покинутым становится заботой государства.
А почему бы государству совсем не отказаться от поддержки стариков при живых и здоровых детях?
Андрей Злоказов: По-моему, это чересчур провокационное предложение. Мы не можем так поступить хотя бы потому, что ситуации разные и всех под одну гребенку стричь нельзя. Например, у старушки единственный сын сидит в тюрьме. Формально он жив и здоров, но какой помощи она от него дождется? Вместе с тем кое-какие ограничения у нас все же существуют. К примеру, при определении права на бесплатное социальное обслуживание учитывается наличие членов семьи.
Бывает ли у вас чувство, что государство, стараясь помочь бедным, не всегда достигает своей цели?
Андрей Злоказов: Бывает. С первого раза точную формулировку в законе, исключающую лазейки и махинации, придумать сложно. Вот, к примеру, раньше при начислении ежемесячных выплат тем, кто находится за чертой бедности, мы просили людей подтвердить свой статус только справками о доходе на одного члена семьи. Но сделать так, чтобы в этой справке значилась нужная цифра, в принципе несложно. Когда выяснилось, что порой мы помогаем совсем не тем, кто в этом нуждается, мы уточнили формулировки критериев, которым должен соответствовать человек, претендующий на социальную помощь. Формальный уровень дохода стал лишь одним из условий, отнюдь не решающим. В итоге число получателей пособий сократилось почти на четверть.
Существует ли сегодня в области очередь в дома-интернаты для престарелых и инвалидов?
Андрей Злоказов: Раньше была, и достаточно большая. За последние годы ситуацию удалось изменить к лучшему. В 2012 году сдали новый корпус психоневрологического интерната на 200 мест в Тавдинском районе. Это позволило разгрузить систему в целом, и теперь в очереди по всей области стоит не больше 100 нуждающихся. Если говорить о времени, пожилой одинокий человек ждет своего места в интернате от одного до шести месяцев в зависимости от типа учреждения.
Как вы относитесь к идее открыть в Екатеринбурге частные дома-интернаты для пожилых людей? По-моему, они могли бы существенно разгрузить государственные учреждения. Есть предприниматели, готовые этим заняться, но им нужна помощь государства.
Андрей Злоказов: К сожалению, мне об успешных бизнес-проектах такого типа неизвестно. Мы не один раз проводили переговоры с потенциальными инвесторами, однако все бизнес-идеи так и остались идеями - интерес бизнесменов угасал после ознакомления со всеми нормами и требованиями, которые необходимо соблюсти при организации домов такого типа.
Ситуация должна измениться в 2015 году, когда вступит в силу закон об основах соцобслуживания населения. Он создает предпосылки для развития негосударственного сектора в этой сфере на основе равного доступа на рынок государственных и негосударственных организаций. Пока же, по статистике, частный сектор составляет лишь тысячные доли процента в общем числе социальных учреждений России.
С родителей можно взыскать алименты и хоть как-то компенсировать отсутствие внимания. А можно ли с детей, бросивших на произвол судьбы престарелых родителей, истребовать деньги на их содержание?
Андрей Злоказов: По закону это сделать можно, но процедура довольно сложная. Многое зависит от сложившейся в обществе культуры взаимоотношения поколений. К примеру, в ряде регионов России нет необходимости принуждать отцов и матерей платить алименты или заставлять детей заботиться о своих родителях. Там все заложено на уровне мировоззрения. Стоит ли эти культурные, моральные ценности вводить в ранг закона - вопрос дискуссионный. Я сейчас не могу на него ответить.
Если говорить в общем, то государство заинтересовано в процветании большой и крепкой семьи. И все действия, направленные на формирование и укрепление этого института, должны только приветствоваться. Пожалуй, в этом ключе стоит закрепить в головах людей мысль о том, что забота о попавшем в беду человеке - в первую очередь святая обязанность его семьи.
Интервью Министра социальной политики Свердловской области А.В. Злоказова «Российской газете» от 17.04.2014 г.
